Вещи из цветного металла и бусы сочетаются в двух комплексах женских погребений, реконструируемых при анализе планиграфии находок. Одно из этих погребений с уверенностью реконструируется из находок в западине в центре предполагаемой постройки, упоминавшейся выше. Это ряд однотипных бус из темно-синего и желтого стекла (в основном крупный и мелкий бисер), а также бочонковидные прессованные оранжевые бусы. Принадлежность всех этих бус к одному ожерелью подтверждается найденными здесь же комьями аналогичных сплавившихся бус. К тому же комплексу относятся фрагменты восьмигранного браслета с расширяющимися концами, орнаментированного "накосника" и, возможно, височных колец. Остальные находки здесь и на соседних квадратах представлены каплями оплавленной бронзы и невыразительными обломками.
Комплекс другого женского погребения может быть реконструирован из серии находок под западной полой кургана 4 (2). Здесь собраны остатки не менее чем 20 одинаковых оплавленных бус из бесцветного прозрачного стекла, частично спекшихся друг с другом, и 14 фрагментов орнаментированного "накосника". О принадлежности к тому же комплексу других находок судить сложно, так как насыпь кургана возведена из слоя бескурганного могильника.
Керамический комплекс рассматриваемого памятника представлен находками исключительно лепной керамики, в основном двумя типами сосудов: слабопрофилированные горшки с округлыми плечиками (рис. IV: 1, 5, 6); расширяющиеся кверху сосуды с широкой каннелюрой по плечику и невыделенным или выделенным слабо (рис. IV: 2) горлом.
Посуда первого типа представлена фрагментами не менее чем 10 - 12 экземпляров, второго – не менее 5 - 6 экземпляров. Найдены также фрагменты двух ребристых мисок (рис. IV: 3) и одного миниатюрного округлобокого горшочка (рис. IV: 4).
Ни один из черепков не несет на себе следов пребывания в огне, в т.ч. нагара или копоти на поверхности.
Оба основных типа керамики точно соответствуют по форме основным типам посуды Которского селища [14], но есть и некоторые отличия. Керамика могильника изготовлена из менее тщательно промешанного глиняного теста, очень слабо обожжена (многие черепки мажут руки). Обращает на себя внимание чрезмерная тонкостенность некоторых сосудов (профилированных горшков), неприемлемая для бытовое керамики. Очевидно, здесь мы имеем дело с посудой, специально изготовлявшейся для ритуальных целей.
Если принять дату могильника по вещам – IХ-Х вв., – то отдельного рассмотрения заслуживает вопрос о наличии на нем исключительно лепной керамики. Гончарный круг на Северо-Западе Руси, по крайней мере, в городских центрах, появляется в 920-х годов [15]. В середине Х в. гончарная керамика уже повсеместно присутствует на поселениях сельской округи, где постепенно в течение конца Х - XI века вытесняет лепную. В отдельных микрорегионах лепная керамика в ограниченных количествах бытует еще в начале ХII столетия. Исходя из такой динамики распространения круговой керамики, памятники с исключительно лепной посудой обычно относят ко времени до второй четверти – середины Х века. Кажущееся противоречие объяснимо характером памятника. Учитывая общеизвестную традиционность и консервативность погребального ритуала, следует ожидать, что в нем будет использоваться керамика, изготовленная традиционным способом, а не вновь появившаяся, возможно, привозная из города. Это предположение тем более правдоподобно, что мы имеем дело со специально изготовленной для этого случая посудой.
Единственное исключение из описываемого правила – обнаруженный под насыпью кургана 4 развал раннекругового горшка, орнаментированного горизонтальными врезными линиями и пояском из отпечатков гребенчатого штампа (рис. IV: 7). Сосуд обращает на себя внимание необычными для керамики Северо-Запада пропорциями. Его стратиграфическое положение не до конца ясно, но, скорее всего, этот горшок следует связывать с бескурганным могильником.
Параллельно с раскопками на бескурганном могильнике исследовались расположенные рядом курганы. Курганная группа Которск IX представляла собой цепочку округлых в плане низких насыпей. Все курганы, однотипные по своей внутренней структуре и способу сооружения, были возведены в течение сравнительно непродолжительного промежутка времени – середины XI – последней трети ХI века. Датировка может быть определена на основании распространения серийных вещей в культурных напластованиях Великого Новгорода; мужские погребения могут датироваться довольно широко – в пределах XI-XII веков в целом, женские – более узко, не выходя за рамки последней трети XI века [16], вероятно, этим интервалом может быть определено время возведения всех курганов могильника.
Все курганы возведены по одной схеме: на выбранной для сооружения кургана площадке, оконтуренной незамкнутым ровиком или ямами, сооружалась невысокая насыпь. При этом нижняя часть всех курганов почти на половину высоты насыпалась из дерна и земли, взятых на территории бескурганного могильника. Некоторые курганы (№ 1, 3) возводились в два приема, разделенных промежутком времени, в течение которого насыпь успевала частично задерноваться и оползти. Затем, уже в готовый курган, впускалась могильная яма. При этом курган 1 по каким-то причинам так и остался без погребения. Засыпались могилы землей вперемежку с пластами дерна, нарезанного на территории бескурганного могильника и содержавшего пережженные косточки и отдельные мелкие фрагменты керамики. Все погребения ориентированы на запад с незначительными отклонениями. Очень плохая сохранность костей ни разу не позволила проследить такие детали погребального обряда как, например, положение рук.
В кургане 1 по какой-то причине погребение не было совершено. В его насыпи найдены отдельные мелкие фрагменты лепных сосудов и половинка тигля со следами меди на внутренней поверхности (рис. IV: 9).
По своему способу сооружения и погребальному обряду в группе выделяется курган 2 – низкая подквадратная в плане насыпь, под которой в могильной яме, перекрытое накатом из жердей, выявлено мужское захоронение. Погребенный лежал головой на запад, в районе его плеча находился железный черешковый наконечник дротика (рис. V: 1), на руке остатки серебряного перстня (рис. V: 6), в области пояса - железные ключ (рис. V: 2) типа А по Б.А.Колчину [17] с круглой лопаточкой и нож (рис. V: 3), а также бронзовая подковообразная фибула со спиральными концами (рис. V: 4), в ногах лежала серебряная подвеска с приклепаным бронзовым ушком - подражание дирхему (рис. V: 5). Справа от колен был поставлен круговой горшок с линейным орнаментом (рис. X: 1). Возможно, вокруг могилы, по краю площадки, образованной удлиненными в плане ямами и подрезкой склонов моренной гряды, располагалось некое сооружение в виде сруба в 1-3 венца, препятствовавшее расползанию песчаной насыпи. После проседания могильного перекрытия курган был досыпан еще раз.
Найденный в погребении наконечник дротика причисляется А.Н. Кирпичниковым к предметам вооружения [18]. Аналогичные им по форме и способу крепления к древку копья (тип VI) относятся к X-XI вв., встречаются на севере древнерусской территории, а за ее пределами – в Прибалтике, Финляндии и на островах Балтийского моря [19].
В кургане 3 в области груди погребенного найдена бронзовая подковообразная спиралеконечная застежка (рис. VI: 1), в районе пояса – обломок ножа (рис. VI: 2) и тонкий металлический диск (рис VI: 5), слева от остатков скелета маленький металлический подвеска-гребень с фигурной спинкой (рис. VI: 6) и поврежденная сферическая железная гирька, обтянутая бронзовым листом (рис. VI: 3). Справа в ногах погребенного лежал железный топор (рис. VI: 7), лезвием от ног. В ногах на краю могилы стоял круговой горшок с железным обручем под венчиком (рис. X: 2). Придонная часть другого кругового горшка были найдены у южной стенки могилы (рис. X: 3).
Топор с оттянутым книзу лезвием и парой боковых щекавиц, относится к типу VI по А.Н.Кирпичникову [20], форма его лезвия близка секирам. Топоры этого типа широко распространены в средней и северной Руси. По своей форме найденный экземпляр может быть отнесен к раннему варианту топоров VI типа (X – начало XI века [21]). Горшки, стянутые под венчиком железным обручем, не являются, как полагали некоторые исследователи, этноопределяющим признаком [22], однако обручи – не обязательно следы ремонта круговой посуды. Оба найденных в курганах сосуда с железными обручами, по всей вероятно, походные котелки.