Валерий ВОСКОБОЙНИКОВ

Довмонт,
князь Псковский

Художник
Петр Григорьев

ИЗГНАННИК

... И не стало ему места на своей земле.

Только конь, только меч да доспехи сохранились при нем. И дружина — три сотни воинов. Им тоже не было места на родине... И теперь, кто верхом, а кто пешком, направлялись они в чужие края, на милость тамошнего народа. Узкая извилистая дорога то поднималась на песчаные холмы, где стояли, слегка покачиваясь, прямые высокие сосны, то спускалась в низины, к хлипким подгнившим гатям, из-под которых сочилась рыжеватая мутная влага. Странный вид являли собой эти люди. Были среди них и опытные богатыри-воины со шрамами на лицах, и отроки, еще не успевшие вкусить хмель боя и почувствовать пристальный взгляд смерти, и жены с малыми детьми; их скудный скарб лежал на телегах, которые тащили худые лошади. Уходили они с родной литовской земли в русский город Плесков, что все чаще прозывался чуть покороче: Псков. А вел их туда князь Довмонт.

ВЛАСТНЫЙ НОВГОРОД И СТРОПТИВЫЙ ПСКОВ: БРАТЬЯ-СОПЕРНИКИ?

Исторические пути двух древнейших поселений на болотно-лесистом северо-западе России, Пскова и Великого Новгорода, оказались в тесной взаимозависимости. Судьбы этих двух «изстаринных» городов-республик предстают как в поразительном сходстве, так и в своеобразии…

Столицы озерных земель
Главным общим признаком этих суровых территорий было народное управление, которое основано на древнем славянском начале единогласия, столь характерного для вечевого строя. Если Новгород в средние века стал символом богатства, вольности и народной свободы, то таким же символом можно считать и Псков . Хотя он был меньше и слабее своего могучего соседа. Начинал Псков как составная часть Новгородского государства. И прошёл путь от пригорода до брата Великого Новгорода, пусть и «молодшего».
Ученые, однако, расходятся во мнениях о подлинном характере обоих городов в Х-ХУ веках. Есть суждение, что звание «молодшего брата» исключает самостоятельность и независимость. Но и вассальными назвать их отношения язык не поворачивается. Одно бесс: Псков и Новгород- столицы вечевых республик- были стражами-оберегателями Руси от врагов с запада и севера (Литвы, Ливонского ордена, Швеции, Дании). «Кто против Бога и Великого Новгорода?». Это громкое изречение (которое так и хочется дополнить словами «и против Пскова?») было серьёзным предостережением для любого захватчика. О нераздельности двух озерных земель говорит и народная присказка: «Сердце на Волхове, душа – на Великой»…

Гавриил Державин кланяется Гавриилу Псковскому

Потомок мелкопоместных дворян Казанской губернии Гавриил Романович Державин стал не только одним из «трёх маэстро русской поэзии» (к ним Белинский, кроме него, отнёс Жуковского и Батюшкова). Он искренне гордился своими достижениями на административной службе в Санкт-Петербурге в конце ХVIII века. Поэтому в советское время сложился миф о Державине как о махровом ретрограде и монархисте. А поставленный ему до революции на народные средства памятник в Казани был снесён. Псковичам краеведы не напоминали, что летом 1812 года автор многих од и гимнов посетил древний город на реке Великой, где прежде бывал по делам рекрутского набора.

Коновницыны в Вольном Экономическом Обществе

Есть малоизвестная страница биографий героя Отечественной войны 1812 года П.П.КОНОВНИЦЫНА и его отца –петербургского губернатора. Оказывается, они оба сотрудничали с Вольным Экономическим Обществом (ВЭО), старейшим научным собранием в России и в Европе. Упоминание об этом есть у крупного дореволюционного библиографа С.А.ВЕНГЕРОВА, но в наши дни об этом практически не вспоминают. Грамоту ВЭО о признании Петра Петровича Коновницына членом Общества нашел в архиве и опубликовал (без комментариев) профессор Е.П.Иванов, ныне покойный, в своей обстоятельной книге о полководце (издание 2002 года). Подробности нам удалось прояснить, обратившись прямо к первоисточнику – многотомным «Трудам Вольного Экономического Общества» …

Поэт Державин - себежский помещик

Пылкий певец Екатерины Второй Г.Р.Державин был не только поэтом, но и видным администратором, а также землевладельцем. В своих «Записках»принадлежащие ему имения он посчитал населёнными двумя тысячами крепостных душ, что по тем временам было немного. Из них около 300 крестьян проживали в деревнях «Себежского Ключа», пожалованных молодому офицеру Державину при его выходе в штатскую службу в 1777 году. Добрым отцом или обыкновенным барином был Гавриил Романович для своих подданных?
Его обстоятельный биограф академик Я.К.Грот не дал однозначного ответа на этот вопрос. Но кое о чём мы можем судить сами по сохранившейся переписке поэта…