Литовский князь Довмонт появился в Пскове летом 1266 года. Лишь триста воинов привел он с собой, спасаясь от своего врага - Воишелка, младшего сына великого литовского князя Миндовга. Еще недавно Довмонт, князь Нальшенайский, находился при дворе великого князя Миндовга. Князья были женаты на родных сестрах. Но смерть жены Миндовга и ее странное завещание поссорили князей. По завещанию умершей жены Миндовг должен был жениться на ее сестре, ставшей уже женой Довмонта. Нальшенайский князь смирился, но затаил обиду. Эта обида и толкнула его к Жмудскому князю Треняте, племяннику Миндовга, составившему заговор против своего дяди. Дождавшись, когда Миндовг послал свое войско за Днепр, Тренята и Довмонт убили великого князя. Но удержать власть Треняте, возложившему на свою голову корону великого литовского князя, не .удалось. Младший сын Миндовга Воишелк, к которому ушла дружина великого князя, начал войну. Тренята был убит, а Довмонт, лишившийся всего, чем он владел, бежал в Псков. Псковские бояре, принявшие изгнанника, преследовали свои интересы. На смену великому князю Александру Невскому, при котором враги остерегались нападать на земли северо-западной Руси, пришел новый великий князь Ярослав Ярославович. В Пскове он посадил наместником своего сына, княжича Святослава. Но Святослав, выполняя наказ отца, больше думал не о защите города, а об упрочении власти великого князя. Потому-то и приняли бояре Довмонта - князя, способного защитить город и от Литвы, и от Ордена, и к тому же более послушного посаднику, тысяцкому, боярам и духовенству Пскова, нежели великому князю. Укрепившись в Пскове, Довмонт стал водить свою дружину и псковских "ратных мужей" на врага. Князю сопутствовал успех, хотя воинов под его началом было пока немного. Большое значение имел поход Довмонта на Полоцк, где княжил его злейший враг - князь Герденя. Небольшая конная рать сумела незамеченной пробраться по дремучим лесам в междуречье реки Великой и Двины до самых стен Полоцка и внезапно захватила его. Ворвавшись в город, Довмонт взял в плен княгиню и детей князя, захватил богатую добычу и сумел безнаказанно уйти. Пока князь Герденя созывал на помощь своих союзников и собирал войско для погони, обозы с добычей переправились через Двину и ушли в Псков. Сам Довмонт во главе своей дружины и части псковичей (две трети их ушли с обозом) остановился в пяти верстах за Двиной. На самом берегу реки осталась лишь стража. Дозорные своевременно известили князя о появлении у брода литовцев. Их было семь сотен - дружины князя Гердени и его союзников, князей Гогорта, Лотбея и Лючайлы. Не дав литовцам полностью переправиться через реку, конная рать Довмонта ударила по врагу. Первым в бою пал князь Гогорт. Герденя со своими дружинниками бросился обратно через брод. Остальные литовцы, даже не успевшие занять боевой порядок, были опрокинуты в реку и вынуждены вплавь добираться до противоположного берега. Но лишь семи десяткам воинов удалось добраться до близлежащего острова. Победа Довмонта над Герденей произвела большое впечатление не только на псковичей, но и на новгородцев. Поэтому когда великий князь Ярослав позвал новгородцев в поход на Псков, новгородское вече ответило ему отказом. Вскоре Довмонт повел псковскую дружину в новый поход на Литву. Поход оказался успешным, и в 1267 году вместе с псковичами пошли на Литву и новгородцы. И вновь успех. Причем потери были невелики. Присмиревшие литовские князья теперь остерегались нападать на псковские земли. Но оставался другой, еще более опасный враг - Ливонский орден. Вскоре князю Довмонту пришлось столкнуться с рыцарями-крестоносцами. Северо-западная граница Руси в те годы постоянно подвергалась нападениям. Датские рыцари, укрепившиеся в приморских городах Колывани и Раковоре, препятствовали новгородской торговле. Немцы лишь выжидали удобного случая, чтобы в очередной раз напасть на владения русских князей. Новгородское посольство отправилось к великому князю Ярославу - просить о помощи. Зимой 1268 года в Новгороде собралось большое войско. Здесь были и владимирцы с князем Святославом, старшим сыном великого князя, и переяславцы с князем Дмитрием, и тверичи с князем Михаилом, а также суздальцы, смоляне, полочане. Собралось и новгородское городское ополчение, во главе которого встали посадник Михаил Федорович и тысяцкий Кондрат. Подошли отряды ладожан и ижорцев. Привел псковскую дружину и князь Довмонт. Обеспокоенные немцы прислали пышное посольство. В нем были доверенные люди от ливонского магистра и от многих немецких городов - Риги, Юрьева, Мариенбурга и других. Послы обещали не помогать датчанам и предложили заключить мир. Новгородцы согласились, и мир был подписан. К ливонскому магистру и в Ригу отправились ответные посольства. Как только послы возвратились, было объявлено о походе на Раковор. 23 января 1268 года войско выступило из Новгорода. Вместе с обозами двигались и необходимые для взятия укрепленных городов осадные орудия. До порубежной реки Наровы добирались долго, три недели. Полки шли медленно - воеводы не гнали людей, двигаясь по своей земле. Границу перешли без боя - у датчан не было сил, чтобы встретить русские полки в чистом поле. 17 февраля войско подошло к Раковору и остановилось в трех верстах от города, на берегу реки Кеголи. Но утром 18 февраля к реке Кеголе подошли немцы. Ливонский магистр не сдержал обещание и нарушил им же самим предложенный мир. Немецкая рыцарская рать приняла привычный для нее боевой порядок. "Свинья", выставив вперед копья, преградила дорогу русским полкам. Дмитрий Переяславский выстроил свои полки так, как это обычно делали русские князья. В центре встало пешее "чело" - новгородское ополчение, справа и слева от него - конные княжеские дружины. Но для немецких рыцарей, хорошо знакомых с таким построением, была подготовлена и новинка. На левом крыле Дмитрий Переяславский поставил лишь дружину тверского князя Михаила, а остальные конные полки сосредоточил на правом - здесь оказались и сам Дмитрий с отборной переяславльской конницей, и князь Довмонт с крепкой псковской ратью. Это сражение началось так же, как Ледовое побоище. Зловеще поблескивая оружием и доспехами, немецкая железная "свинья" приблизилась к русским полкам и с оглушительным лязгом врубилась в пешие ряды новгородцев. Под ее страшным напором новгородцы пятились, но продолжали держать строй. Несмотря на тяжелые потери, центр русского войска не рассыпался. Рыцарский клин, не сумев пробить "чело", распался. Теперь рыцари сражались поодиночке, и этим воспользовались новгородцы - легче стадо стаскивать закованных в железо немцев с лошадей. С левого фланга устремилась в атаку тверская дружина князя Михаила. Но навстречу ей выехали готовые к этому резервные отряды рыцарей, втянулись в бой. И тогда с другого фланга ударили переяславцы, псковичи и владимирцы. Удар был гораздо более сильным, чем могли ожидать немцы, и рыцари бросились кто куда: часть поскакала к недалекому лесу, часть устремилась к Раковору, спеша укрыться за крепостными стенами. Лишь приближение еще одного немецкого отряда спасло рыцарей от полного разгрома. Русским дружинам пришлось прекратить преследование и перестраиваться для нового боя. Но немцы не решились нападать - перед их глазами находилось поле, залитое кровью, усеянное множеством трупов в рыцарских доспехах и покрытое плащами крестоносцев. Простояв до темноты, ночью рыцари ушли. Переяславские дозоры нигде их не обнаружили. Три дня простояло русское войско, хороня павших. Особенно тяжелы были потери среди новгородцев. Погибли посадник Михаил Федорович, бояре Мирослав Дорогомилович, Твердислав Черм-ный, Василий Воиборзов, Микифор Редитин и многие другие. Среди павших не были найдены тысяцкий Кондрат, Радислав Болдыже-вич, Данила Мозонич, "порочный мастер" Тогал (это он изготовил для похода "пороки" - осадные орудия). Немало полегло и псковичей. Не раз князь Довмонт защищал новгородские земли, но и новгородцы не оставляли Псков в беде. В 1269 году немцы появились под стенами Пскова. Попытка взять город приступом закончилась неудачей. У князя Довмонта не оказалось сил, чтобы отогнать рыцарей от города. Новгородцы на конях и в лодках-насадах двинулись к Пскову. По сообщению новгородского летописца, немцы бежали, едва завидев новгородский полк. Немцы нечасто осмеливались нападать на сам Псков, как правило ограничиваясь лишь набегами на пограничные псковские земли. Так, в 1271 году немцы напали на несколько окраинных псковских сел и попытались уйти в свою землю, но князь Довмонт нагнал их. У него было всего шестьдесят воинов на пяти стругах, немцев же оказалось восемьсот. Но псковичи по частям разбили врага. Много немцев полегло в бою, еще больше потонуло в реке во время бегства. Два немецких насада все-таки успели переплыть на остров, покрытый густыми зарослями. Но беглецам не удалось спастись. Князь Довмонт приказал поджечь сухую траву. Немцы сгорели в огне. В 1272 году ливонский магистр, собравшись с силами, организовал большой поход на Псков, но вновь потерпел поражение. По свидетельству новгородского летописца, к Пскову подошли конные рыцарские отряды и отряды кнехтов на кораблях. Были у врага и осадные пушки, что свидетельствует о намерении немцев взять Псков штурмом. Очевидно, магистр надеялся ворваться в Псков до того, как подойдут новгородские полки. Однако он просчитался. Довмонт не стал ждать помощи из Новгорода, а напал на немцев лишь с псковской дружиной. Рыцари, не ожидавшие такой дерзости, не сумели отбить нападение. Псковичи рассеяли немецкие полки, а Довмонт ранил немецкого магистра в лицо. Отступив от Пскова, рыцари тем не менее продолжали нападать на пограничные земли. И тогда Довмонт перенес войну на территорию противника. С псковской дружиной князь повоевал несколько чудских сел и привел в Псков немалый полон. Более чем на четверть века после этого похода исчезают из русских летописей записи о немецких нападениях на Псковскую землю и о походах самого Довмонта. Псков пребывал в мире. А между тем на Руси настало тревожное время. Князья боролись за великое княжение Владимирское, дававшее вместе со стольным градом Владимиром власть над остальными князьями. Сперва на престоле сменяли друг друга Ярославичи - Ярослав Тверской и Василий Костромской. Затем началась борьба между сыновьями Александра Невского: великим князем стал Дмитрий, старший сын Невского, но на него пошел средний Александрович - князь Андрей Городецкий. В 1281 году князь Андрей перекупил в Орде у нового ордынского хана Тудаменгу "ярлык" на великое княжение Владимирское. Сажать Андрея на великокняжеский престол отправились во главе конных татарских туменов ханы Кавдыгай и Алчедай. Татары, разыскивая великого князя Дмитрия Александровича, рассыпались по всей русской земле. По словам летописца, они опустошили окрестности Мурома, Владимира, Юрьева, Суздаля, Переяславля, Ростова и Твери и гнались за великим князем Дмитрием Александровичем до Новгорода. Но схватить Дмитрия им не удалось - вместе с семьей и боярами он заранее укрылся в своей крепости Копорье, где хранилась и княжеская казна. В Копорье Дмитрий Александрович хотел переждать ордынское нашествие, но его предали новгородские бояре, с которыми вместе столько раз он сражался против рыцарских ратей. Новгородцы перехватили Дмитрия в пуги и потребовали передать новгородским наместникам Копорье. В залог они взяли двух дочерей князя Дмитрия, его ближних бояр с женами и детьми. В Копорье, где осталась княжеская казна, встал новгородский гарни чон. Преследуемый татарами и преданный новгородцами, Дмитрий Александрович "иде за море". И вот туг в усобицу, в первый и последний раз в своей жизни, вмешался Довмонт. Неизвестно, былое ли боевое братство сыграло свою роль или родство (Довмонт был зятем Дмитрия Александровича), а может и то и другое, но Довмонт Псковский решительным ударом взял Копорье и Ладогу, освободил людей князя Дмитрия и вернул ему казну. Лишь скупые строки летописи рассказывают нам об этом смелом рейде Довмонта: "Изыде изо Пскова князь Довмонт Псковский, и взял же Копорья всю казну тестя своего, а бояр его и слуг изведе из Копорья и отослал ко тестю своему к великому князю Дмитрию Александровичу. И шед взя Ладогу, в ней же были многи люди великого князя Дмитрия Александровича. Он же изведа их, такоже отослла ко тестю своему..." Дмитрий Алексеевич вернул себе великое княжение. А спустя четыре года он впервые в русской истории разбил в "прямом бою" ордынское войско, вторгшееся в его владения. В 1285 году князь Андрей Александрович Городецкий вновь попытался с помощью ордынцев захватить престол своего брата Дмитрия, но великий князь собрал рать и разбил татар. В 1293 году на Русь обрушилась "Дюденева рать". Дмитрий Александрович вновь был вынужден покинуть стольный град Владимир. И Довмонт с честью принял великого князя в Пскове, не побоявшись ни ханского гнева, ни обиды новою великого князя Андрея. К 1299 году, ставшем последним годом жизни Довмонта, псковский князь совершил свои последние подвиги. В один из весенних дней немцы незаметно подкрались к городу. Кнехты переползли через частокол, ограждавший псковский посад, и разошлись по спящему городу. Посадских сторожей ночные гости вырезали тонкими, похожими на шило, "ножами-убивцами". Тревогу подняли кромские псы: ощетинились и заскулили, порываясь броситься на врага. Взревела, будя воинов, труба на Смердьей башне. Набатом отозвался большой колокол Троицкого собора. На ходу вооружаясь, воины бежали к стенам. На башню поднялись князь Довмонт и воеводы. Надо было спасать псковичей, гибнувших на улицах посада. Но Довмонт знал и суровый закон обороны городов: если враг у стен, нельзя открывать ворота, ибо в таком случае воевода рискует впустить врага в город и потерять не только посад, но и детинец. И все же Довмонт решился. Он сам и его воины обладали большим опытом, да и простые псковичи верили в него, нельзя было обрекать их на смерть. Из раскрытых ворот вылетела дружинная конница и сразу же растворилась в темноте посадских улиц, освещаемых лишь огнем пожаров. Дружинникам предстоял страшный бой - бой в тесноте, между глухими частоколами, в тупиках и во дворах, когда неясно, где враг - спереди или сзади. Своих узнавали по белым рубахам - посадские люди выбегали из домов без кафтанов, узнавали по женскому плачу и детским испуганным крикам - мужики пробивались к детинцу вместе с семьями. Чужих отличали по лязгу доспехов и той оторопи, которая охватывала немцев при виде хорошо вооруженных дружинников. Дружинники сбивали немецкие заслоны, прикрывали беглецов, медленно отходя к воротам. Спасли многих, но и погибло немало. Утром псковичи вышли в поле и разбили немцев, собиравшихся осаждать город. Псковичи праздновали победу, но эта победа оказалась последней в жизни Довмонта. В мае того же года он умер, возможно, от мора, охватившего город. Тело его положили в Троицкую церковь. А над гробом поместили оружие князя "на похвалу и утверждение граду Пскову".