В.В. Седов В окрестностях Изборска постоянно встречаются межевые камни. Это валуны с плоской или уплощенной верхней поверхностью, на которой обычно высечен простой крест. Такими камнями местные жители до не давнего времени обозначали границы своих земельных владений — пахотных участков и сенокосных угодий.
Обозначение камнями рубежей земельных участков в Северной Руси восходит к древнерусскому времени. В обводной межевой книге 1391 г. на р. Шале близ оз. Онеги упомянуты «три камня большихъ плоскихъ, а на сириднемъ ками насиченъ крестъ» [1]. В Древней Руси межевые камни, как и другие межевые знаки, назывались межниками[2].
В 1972 г. при раскопках Изборского городища (называемом обычно Труворовым) в развале камней от монастырских построек, существовавших здесь в XVI—XVII вв., найден межевой камень с надписью. Его размеры около 30 X 22 см, толщина до 15 см. Сделан межник из светло-серого известнякового камня. Верхняя поверхность его плоская, гладкая, остальные — рваные. Нижний правый угол камня отбит.[3]
На верхней поверхности процарапана надпись, состоящая из двух частей, оконтуренных прямыми линиями в виде прямоугольников. В первой части написано одно слово «меза», т. е. «межа», означающее, что это порубежный знак. Во второй части, состоящей из двух строк, написано «наса чсть воротькова», т. е. «наша часть Воротькова». Часть — участок земельного владения[4]. Владелец участка — Воротько (или Воротков, т. е. сын Воротыш). Это сокращение от имени Воротислав, распространенного на Руси [5].
Смешение ж и з, ш и с (межа > меза, наша > наса) является характерной особенностью псковских говоров. Древнейшие псковские тексты, относящиеся к XIV в., широко отражают переход шипящих ш и ж в свистящие С и З [6]. Эта фонетическая особенность отмечается как в современных псковских, так и в некоторых других северорусских диалектах[7].
Написание слов с частицами жа и ша (межа, наша) с юсом малым находит параллели в памятниках древнерусской письменности. В частности, в Минее служебной за май месяц XII в. межа написана с юсом малым[8]. В новгородских берестяных грамотах ша и жа писались преимущественно через а, что, как отмечает В. И. Борковский, отражает все более закрепляющуюся орфографическую норму[9]. Вместе с тем в грамотах 112, 134, 141, 142, 222, 239, 246, 249 и 292 жа и ша написаны с юсом малым[10]. Самые поздние из них — грамоты 134 (XIV в.) и 249 (рубеж XIV и XV вв.), остальные датируются XI—XIII вв.
Дата изборского межевого камня может быть определена только по палеографическим особенностям. Написание Н с косой перекладиной, лежащей в верхней половине буквы и касающейся середины правой мачты, принадлежит к особенностям уставного письма XIII—XIV вв.[11] На датированных надписях, систематизированных Б. А. Рыбаковым, такое Н типично для XIV в.[12], а в берестяных грамотах из Новгорода встречается и в XVв.[13] В изборской надписи имеет верхнюю часть в виде треугольника, заостренную вершину и хвост, стоящий в строке. Такое написание типично для русской письменности XIV в. И. А. Шляпкин отмечает, что с XVв. верши на буквы обычно округляется[14]. Среди датированных надписей написание Р, близкое изборскому, имеется на записи 1218 г., панагии 1237 г. и Васильевских вратах 1336 г.[15] В новгородских берестяных грамотах такое написание встречается в XIV—XV вв.[16]
Написание 3 с большим хвостом, опущенным книзу, свойственно XIV в.[17] В новгородских берестяных грамотах подобное написание характерно для XIV—XV вв.[18] Датированные надписи с близкими 3 относятся ко второй половине XIII—XIV вв. (Запись о смерти Кирилла 1279 г.; Потир архиепископа Моисея 1329 г.; Людогощинский крест 1359 г.)[19].
В на изборском камне имеет раннюю форму. С XIV в., отмечает И. А. Шляпкин, верхний кузов этой буквы уменьшается, а наклонная черта его опускается в нижний кузов[20]. Среди надписей, анализированных Б. А. Рыбаковым, написание В, близкое изборскому, датируется XI—XIII вв.[21] Берестяные грамоты XIV—XV вв. такого начертания уже почти не знают[22].
Архаично написана на изборском камне буква Ч (в виде угловатой чаши на длинной ножке). Согласно графикам, приложенным к работе Б. А. Рыбакова, подобные Ч свойственны XI—XII вв.[23] Однако написание червя в форме чаши сохраняется до XIV в.[24] В. Н. Щепкин отмечает, что во второй половине XIV в. чаша Ч становится глубже, а ножка короткой.[25] Таким образом, на основании написания этой буквы изборский межевой камень должен быть отнесен ко времени не позднее первой половины XIV в.
Мягкий знак в изборской надписи употреблен дважды. В одном случае он имеет треугольную нижнюю часть, что характерно для древнего написа­ния, но в грамотах на бересте такое начертание спорадически встречается до XV в. включительно. В другом случае буква Ь имеет набухшую ниж­нюю часть, что появляется с XIV в.[26]
Совокупность рассмотренных палеографических особенностей дает основание датировать надпись на изборском межевом камне XIV столетием. Написания других букв нисколько не противоречит этой датировке.
Таким образом, исследуемый межевой камень относится к периоду, ког­да Изборская крепость находилась на Жеравьей горе и служила мощным форпостом на западных рубежах Псковской земли. Очень вероятно, что одному из обитателей и защитников этой крепости он и принадлежал. Впоследствии, видимо, в XVI в., камень был использован для фундамента монастырской постройки.
[1] Н. В. Калачев. Акты, относящиеся до юридического быта древней Руси, т. II, СПб., 1864, стр. 147.
[2] И. И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка по письмен­ным памятникам, т. 2. СПб., 1895, стр. 127.
[3] Межевой камень хранится в Изборском музее.
[4] И. И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка..., т. 3. СПб., 1903, стр. 1477.
[5] Н. М. Тупиков. Словарь древнерусских личных собственных имен. ЗОРСА, т. VI. СПб., 1903, стр. 152.
[6] А. А. Шахматов. Очерк древнейшего периода истории русского языка. Пг., 1915, стр. 319, 327—329.
[7] Русская диалектология. М., 1965, стр. 86; К. В. Горшкова. Очерки историчес­кой диалектологии Северной Руси (по данным исторической фонологии). М., 1968, стр. 74, 75.
[8] И. И. Срезневский. Древние памятники русского письма и языка. СПб., 1882, стр. 77.
[9] А. В. Арциховский и В. И, Борковский. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1966—1957 гг.). М., 1963, стр. 209—211.
[10]А. В. Арциховский и В. И. Борковский. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1953—1954 гг.). М., 1958; они же. Новгородские грамоты на бересте (из рас­копок 1955 г.). М., 1958; Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1956— 1957 гг.). М., 1963.
[11]И. А. Шляпкин. Русская палеография. СПб., 1913, стр. 57, 58; В. Н. Щепкин. Русская палеография. М., 1967, стр. 117.
[12]Б. А. Рыбаков. Русские датированные надписи XI—XVI веков. САИ, вып. Е1-44. М., 1964, хронологические графики.
[13]Л. В. Черепнин. Русская палеография. М., 1956, табл. 7.
[14]И. А. Шляпкин. УК. соч., стр. 58; В. Н. Щепкин. УК. соч., стр. 117.
[15]Б. А. Рыбаков. УК. соч., табл. VII—X.
[16]Л. В. Черепнин. УК. соч., табл. 6 и 7.
[17]И. А. Шляпкин. УК. соч., стр. 53.
[18]Л. В. Черепнин. УК. соч., табл. 6 и 7.
[19]Б. А. Рыбаков. УК. соч., табл. IX—XII. [20]И. А. Шляпкин. УК. соч., стр. 47, 48.
[21]Б. А. Рыбаков. УК. соч., хронологические графики.
[22]Л. В. Черепнин. УК. соч., табл. 6 и 7.
[23]Б. А. Рыбаков. УК. соч.
[24]И. А. Шляпкин. УК. соч., стр. 62, 63.
[25] В.Н. Щепкин. Ук. Соч., стр. 117.
[26] И. А. Шляпкин. УК. соч., стр. 63; В. Н. Щепкин. УК. соч., стр. 117; Л. В.. Черепнин. УК. соч., табл. 6.