Немцы принесли с собой дикий, разнузданный произвол, режим грабежа, террора и бандитизма. Ненависть ко всему русскому, советскому была их воинской доблестью и честью, диктуемой вероломным командованием немецкой армии.
Из имеющихся в распоряжении документов (свидетельских показаний очевидцев, заявлений граждан, случайно спасшихся от фашистских злодеев, актов и др.) установлены неопровержимые факты зверств немцев на территории Себежского района. Массовые аресты и пытки советских граждан, поголовное уничтожение евреев, сжигание целых деревень с их населением, включая малолетних детей и седых стариков, - вся эта палаческая работа немцев приводилась в широких масштабах. Свидетель Борейко Николай Фёдорович рассказывал:

Документально установлено, что за время оккупации Себежского района гитлеровские разбойники убили, заживо сожгли и измучили 1631 человек мирного советского населения, в числе которых большинство детей, женщин, престарелых. Но эти жертвы, главным образом немецких карательных экспедиций, жертвы, которые само население имело возможности персонально участь, заактировать, похоронить. Вполне вероятно, что кроме приведённой цифры, убито и замучено ещё несколько сот мирного населения. Однако, комиссия не могла установить точное количество этих жертв, частично ввиду того, что за давностью времени трупы разложились, что их нельзя опознать, а главным образом по той причине, что местом расстрела советских людей немецкое гестапо избрало урочище Петуховщину – глухое, холмистое место между городом и ж.д. станцией Себеж.

Районная чрезвычайная комиссия в составе председателя – Кулещ Андрея Семёновича, членов т.т. Марро Владимира Ивановича, прокурора Себежского района – Денисова Николая Ивановича, капитана Рыженок Ивана Леонтьевича, Максимова Василия Михайловича и секретаря Менгуткина Александра Ивановича составила настоящий акт о злодеяниях, совершённых немецко-фашистскими захватчиками на территории Себежского района, Великолукской области.

Пред нами один из самых древних храмов родного города. Более семи веков храм Преображения Мирожского монастыря был безмолвным зрителем всего, что вокруг него совершалось. Он видел Псков, когда еще в нем полагались только зачатки Христианства. Он был свидетелем того, как враги зарождавшейся силы Русского народа то подступали к нему, то отходили посрамленные. Он вместе с ним разделял тяжелые времена общественных бедствий. Его прошедшее тесно связано с прошедшею жизнью города и его народа. Но это прошедшее не есть ли вместе и наше собственное прошедшее? Да, если кто хочет сознательно пользоваться настоящим, тот не может отрешиться от своего прошедшего, пройти мимо него. Мало сего, оно-то доставляет всю прелесть настоящему при одном воспоминании, что пережитое нами не прошло бесследно для нас. Глядя на кривые, неправильные линии древних зданий, на уродливые фигуры некоторых изображений, на отсутствие симметрии в очертаниях фигур и сравнивая все это с настоящим, мы невольно переходим к мысли о тех великих трудах, понесенных нашими предками для того, чтобы прошедшее сделать нашим настоящим; чтобы то, что прежде раздражало только наши чувства, в настоящее время успокаивало их, что прежде наводило страх, то теперь доставляло нам удо¬вольствие. Предметы древности убеждают нас, что только громадные усилия, масса труда, завещанного нам предками, упрочили наше настоящее. Действительно, чем предмет древнее, тем он священнее для нас: он яснее представляет то громадное различие между положением человека прежде и теперь. В предметах древности рассказывается история нас самих, мы живо представляем, чем были бы мы за несколько веков назад.
Эти мысли невольно родятся при одном взгляде на вековой памятник, каким представляется для нас Спасо-Мирожский монастырь.

Новая церковь Успения Богородицы построена в 1810 году на месте старой церкви Успения Богородицы бывшего женского монастыря Успения Богородицы на Полонище, упоминавшегося в Псковских грамотах с 1417 г. Церковь упоминается в Псковской летописи под 1606 г. В 1764 г. монастырь был упразднен. К началу XIX века церковь обветшала и ее предполагалось упразднить и разобрать. 20 марта 1806 года псковская помещица полковница Анна Лукинична Шишкова (бабушка по матери декабриста Михаила Александровича Назимова) обратилась в Синод с просьбой разрешить ей каменную на Полонище церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы с предельной каменной во имя Нерукотворенного Образа восстановить на собственные средства. К 1809 году строительные работы уже начались , причем церковь была не перестроена, а выстроена заново. На время строительства новой церкви все ее имущество было перенесено в церковь Воскресения с Полонища и церковь Иоакима и Анны. В 1810 г. церковь Успения была выстроена, а в 1811 году освящена. Храм построен каменным с двумя приделами: южным во имя Знамения Пресвятой Богородицы, северным - во имя Нерукотворного Образа.